Да я дня два играл в гордом одиночестве, просто писать не хотелось, а насчет выпить, так я тоже сегодня намечаю.

Не задавайте вопросов почему я не пишу на ставочке Китай и ЮАР, отвечаю всем сразу, там свои специалисты есть, пусть они и работают, а эти чемпионаты, как и чемп Южной Кореи, будут обозреваться только здесь, если ставочке надо, то найдутся у них люди, не менее грамотные и смогут развить там эти чемпионаты.

Мда, прихламили, еще и рекламу вывесили, ну-ну. Что скажешь, люди, тщеславие, а у меня его отбило когда ногу прострелили, вроде ничего опасного на вылет, а крови много, идти тяжело, и стало мне себя очень жаль, молодой, красивый, сильный, прекрасно сложен, прекрасно образован, девочки вокруг роем, по три бывало за ночь упражнял, и тут такое, куда смотрит Бог не понятно? Я же вроде особенный, а он так со мной, западло, как есть западло. Думает, что всесилен пободаемся и с Господом, он ведь дурак, хоть и Создатель, я ему устрою панихиду, пусть знает, где его место. Первая оторопь проходит, начинаю понимать, что произошло, ко мне бегут со всех сторон, чтобы оказать помощь. Стоп что-то не так, совсем не так, где пацан, солдатик, не оловянный, живой, мы же вдвоем пошли растяжки снимать. Кто ошибся он или я? Какая разница, где он? Не вижу, ничего не вижу, просто мысли, в ушах не переставаемый гул. Сниться? Нет, боль в ноге реальна, даже травинка которую я всегда жевал, для спокойствия приобрела другой вкус. Чего приобрела-то? Смерти? Жизни? Да какая разница, где пацан? Все на хер, Серега где?, Где он? Здесь, материальное никогда не исчезнет. Метрах в пяти он, кажется не дышит, вскакиваю,несмотря на просьбы санитаров:"Тебе нельзя!" К черту, к дьяволу, подбегаю к Сереге, лежит лицом вниз, автомат сжимает в руке, уже не плохо, настораживает бурая жидкость вытекающая справа. "Что  с тобой, Сергей?" Молчит. Боюсь прикоснуться, не могу, это выше моих сил, у него мать, отец, сестренка, что я им скажу? Подлетает Люси, прикладывает пальцы к артерии, замираю, жду приговор. " Жив.", обыденно сообщает Люси, у нее на мои эмоции нет времени, у нее работа. Она младше меня на 1 день, но сколько в этой девочке опыта и цинизма, хватит на три жизни."Что с ним?" спрашиваю.
"Откуда я знаю, вскрытие покажет." "Дура, на меня больше даже не смотри, я к тебе не прикоснусь.""Сам дурак,мне не о тебе, а о нем думать нужно, а к фалькрлеру уж мог бы и привыкнуть." Понимаю, но не могу, не хочу привыкать, мы люди, мы хотим жить, и какова бы не была наша жизнь все равно хотим, и будем.
Р.С. Серега, мой рядовой, получил медаль, правда это малая плата за простеленное легкое, но он очень неплохо себя чувствует, и мы с ним иногда приезжая друг к другу выпиваем, поступок не достойный офицера, пить с подчиненными, но я не могу этого не делать, тут поймут все, когда уже старушка его мама, наливает, и говорит, ох если бы все таки были как ты Саша, не могу ей возразить в том плане, что именно все такими и были, именно все, тех с кем служил, кого знал, и хочу чтобы и дальше российские офицеры продолжали следовать традициям. Люси уволилась чуть позже меня, живет в Армавире, это от Ставрополя в 1.5 часах езды,мы очень часто встречаемся, у нее 3 детей, и честно говоря я уже не очень ее и хочу, постарела, а куда бечь не знаю, я уже туда не езжу, она на своем Фольксе  иногда прилетает, как была оторвой так и есть, мчится сломя голову, как будто у нее три жизни, старшая ее дочь учится в Ставрополе я ей помогаю и деньгами и всем чем можно, фронтовое братство, но сказать Люси, что ее дочь вся в нее, и такая же оторва я не могу, зачем? Пусть девчонка куражиться, она по любому человек хороший, а Люси может и поругать, да еще как. Вот так и получается :"Дядь, Саш, мне это надо, только маме не говори." И знает же четртяка, что не скажу, что удушу сам если, что не так будет.

Это слишком просто, это испытание любой вытерпит, а тебе счастья, любви, благополучия, вт с этим тяжело распорядиться.